Несмотря на трудное финансовое положение, связанное с неплатежами за продукцию, химкомбинат «Маяк», тем не менее, выполнял свои обязательства по перечислению валютных средств во внебюджетные фонды области. В 1992 году перечислено в эти фонды 2161 тысяча долларов и 582 миллиона рублей и в 1993—1994 годах — 2700 тысяч долларов и 200 миллионов рублей.
* * *
Как считают специалисты, в случае ликвидации комплекса РТ и при отсутствии бюджетного финансирования можно ожидать следующие негативные последствия:
— сворачивание работ по ликвидации озера Карачай;
— прекращение переработки (остекловывание) накопленных отходов;
— прекращение работ по созданию установок для утилизации и кондиционирования твердых радиоактивных отходов и отвердения жидких средне- и низкоактивных отходов;
— возникновение проблемы обеспечения надлежащего контроля и безопасного хранения делящихся материалов и накопленных радиоактивных отходов; — возникновение проблемы контроля за содержанием каскада водоемов-накопителей низкоактивных отходов, за экологической и радиационной обстановкой в регионе;
— прекращение переработки отечественного отработанного ядерного топлива и, как следствие, неизбежность остановки Кольской, Нововоронежской, Белоярской АЭС, что потребует значительных дополнительных бюджетных ассигнований для поддержания их в безопасном состоянии;
— прекращение переработки отработанного ядерного топлива Флота России.
Итак, очевидно, что отказ от приема отработанного топлива зарубежных реакторов, в сложившейся обстановке, приведет к отрицательным экологическим, экономическим и социальным последствиям. Директор химкомбината «Маяк» говорит:
— Переработка ядерного топлива — цивилизованный вид услуг. Англия и Франция имеют мощности, в три раза и более превышающие наши. Мы можем переработать 400 тонн топлива в год. В Словакии, Болгарии, Финляндии, Венгрии — везде есть для нас хорошо оплачиваемая работа. К сожалению, это надо еще доказывать.
Новоселов В. Н., Толстиков В. С.
Исключительно важной является проблема переработки, хранения отработанного ядерного топлива (ОЯТ) с зарубежных и отечественных атомных станций на химкомбинате «Маяк». С начала развития ядерной энергетики большинство стран, владеющих ею, в том числе и Советский Союз, предусматривали переработку отработанного в реакторах атомных станций топлива, как необходимую стадию топливного цикла. Для переработки отработанного ядерного топлива был специально построен на химкомбинате «Маяк» и введен в эксплуатацию еще в 1977 году комплекс по регенерации тепловыделяющих элементов (РТ-1). Это единственное предприятие подобного типа в России. На комплексе РТ-1 производится переработка отечественного ядерного топлива реакторов ВВЭР-440, исследовательских реакторов и морских энергетических установок. Объемы переработки отработавшего топлива с российских и зарубежных атомных станций в 1992 году составили 116 тонн, в 1993 году — 124 тонны и в 1994 году— около 120 тонн. А химкомбинат мог бы перерабатывать до 400 тонн ежегодно: такова производительность комплекса РТ-1, отвечающего мировому уровню.
Вот как описывает один из корреспондентов увиденное на комплексе: «Из операторской люди управляют автоматическими роботами, разрезающими на мелкие куски тепловыделяющие элементы (ТВЭлы) — шестигранники длиной около двух метров, внутри которых находится отработанное ядерное топливо (та адская смесь из урана, плутония, стронция, цезия и других элементов, которые родились в ядерном котле).
На станке лежат два шестигранника, и если бы не 400- миллиметровое свинцовое стекло, мне никогда не удалось бы увидеть в натуре кусок элемента из ядерной топки. Там, за стеклом, человека ждет практически мгновенная смерть. Здесь уровень — 60 микрорентген в час. Автоматы за стеклом разрезают шестигранники на мелкие куски и по конвейеру отправляют в ванны с кислотой».
* * *
Буквально до последнего времени остро стоит вопрос о ввозе, переработке и захоронении радиоактивных отходов. В средствах массовой информации появляются многочисленные сообщения, распространяются слухи, утверждающие, что на территорию Челябинской области, в нарушение российских законов и с большим ущербом для населения области, ввозятся для захоронения зарубежные радиоактивные отходы. В целях изучения всего комплекса этой проблемы администрацией области в 1994 году была создана специальная комиссия. 29 сентября 1994 года комиссия подписала акт по результатам рассмотрения ввоза, временного хранения, переработки отработанного топлива и обращения с радиоактивными отходами от его переработки на производственном объединении «Маяк».
В этом акте особое внимание уделяется правовому аспекту данной проблемы. В нем отмечается, что прием отработанного ядерного топлива (ОЯТ) с зарубежных АЭС осуществляется по межправительственным соглашениям, заключенным бывшим СССР с зарубежными странами.
В соответствии с этими соглашениями страны, где АЭС построены при содействии СССР, обязаны возвращать отработанное ядерное топливо в страну, где оно изготовлено (т. е. в Россию). Подтвердил преемственность этих соглашений и Указ Президента России от 21 апреля 1993 года «О выполнении Российской Федерацией межправительственных соглашений о сотрудничестве в сооружении атомных электростанций за рубежом».
Не нарушается и порядок транспортировки отработанного ядерного топлива из-за рубежа. На это получены лицензии Министерства внешнеэкономических сношений России и временные разрешения Госатомнадзора Российской Федерации. Химкомбинат «Маяк», осуществляя прием отработавшего ядерного топлива из зарубежных стран, также руководствуется договором между предприятием и администрацией Челябинской области о ввозе, временном хранении и переработке ОЯТ на территории области от 18 февраля 1994 года, заключенным в соответствии с «Временным положением по правовому регулированию вопросов ввоза на территорию области ядерных материалов». В акте отмечается, что эти обязательства, вытекающие из договора, выполняются. Химкомбинат получил в установленном порядке от Федерального надзора по ядерной и радиационной безопасности России временное разрешение № 6-15/203 от 4 июня 1993 года на все виды деятельности, связанные с обращением с отработавшим ядерным топливом и радиоактивными отходами. Таким образом, видно, что условия соглашений по ввозу и переработке отработанного ядерного топлива химкомбинатом выполняются.
Особую актуальность приобрел в последнее время экологический аспект проблемы. Анализ деятельности химкомбината «Маяк» показал, что определяющим фактором сложившейся радиоэкологической обстановки, является несовершенная технология обращения с ядерными материалами и радиоактивными отходами. Она применялась в предыдущей деятельности предприятия при выполнении им военных программ по созданию ядерного оружия. В последние годы нормы выбросов (ПДВ) и сбросов (ПДС) химкомбинатом согласовываются в установленном порядке с государственными природоохранными органами. Их фактические величины значительно ниже допустимых и составили для всего предприятия в 1993 году:
— для альфа-активных радионуклидов (долгоживущих) — 0,32% от предельно допустимых выбросов (ПДВ);
— для бета-активных долгоживущих (суммарный) — 3,40% от ПДВ; — для бета-активных короткоживущих (суммарный) — 0,07% от ПДВ. Что касается вклада завода № 235, в состав которого входит комплекс по регенерации отработанного ядерного топлива — РТ-1, то в выбросах химкомбината в 1993 году он составил:
— для альфа-активных (долгоживущих) — 82,6% от суммарных;
— для бета-активных (долгоживущих) — 80,3% от суммарных.
Как показали проверки, дозовое воздействие на население, обусловленное выбросами в атмосферу радиоактивных веществ, на несколько порядков меньше величин пределов, установленных «Нормами радиационной безопасности». Максимальная доза облучения критических органов у людей, проживающих в населенных пунктах, прилегающих к химкомбинату «Маяк», не превышает 0,17 процента от предела.
В 1991 году сооружена и пущена в эксплуатацию в составе комплекса РТ-1 установка по остекловыванию радиоактивных отходов. Производительность этой установки такова, что позволяет остекловывать не только отходы, образующиеся в настоящее время, но и перерабатывать ранее накопленные, хранящиеся в емкостях. Только за 1993 год активность в хранилищах высокоактивных жидких отходов (ВАО) сократилась за счет остекловывания на 67 миллионов кюри. Вместе с тем, задерживается ввод в эксплуатацию второй очереди остекловывания в комплексе РТ для замещения существующей установки, срок эксплуатации которой окончился 1 февраля 1995 года.
* * *
Зададимся вопросом: насколько необходимо ввозить на Урал отработанное ядерное топливо и организовывать процесс по его утилизации?
Ответ однозначен: необходимо и экономически очень выгодно. Необходимо потому, что не принимать отработанное топливо с атомных станций и других ядерных установок нельзя, поскольку в противном случае нужно будет закрыть все атомные станции, прекратить научные исследования в области ядерной физики и, наконец, остановить атомные подводные лодки и ледоколы с ядерными установками. Вовторых, регенерировать отработанное ядерное топливо очень выгодно со всех точек зрения.
После отработки в ядерном реакторе атомной станции в топливе остается неиспользованным около 40—50% первоначального топлива — урана. Плюс к нему добавляется в результате реакции синтеза 8—10 кг на каждую тонну облученного топлива вторичного делящегося материала — плутония или вернее смесь его изотопов. В дальнейшем они могут быть использованы преимущественно как топливо для атомных станций. Кроме того, в результате ядерных превращений и деления ядер урана и плутония в этой же массе 30—35 кг образуются осколочные элементы, многие из которых не просто уникальны, в силу невозможности получения другим методом, а представляют ценное сырье.
В каждой тонне отработанного ядерного топлива содержится благородных металлов (палладий, рутений, родий) на сумму больше 20 тысяч долларов. В США, во Франции и ряде других стран рассматривают все концентраты жидких радиоактивных отходов, хранящихся в течение 25—30 лет, как один из серьезных источников получения этих благородных металлов. Проблемой извлечения благородных металлов интенсивно занимаются несколько национальных лабораторий и лабораторий ряда фирм США. Пока огромные ценности заключены все еще в неприступную крепость мощного ионизирующего излучения. Но рано или поздно люди научатся извлекать и использовать столь необходимые продукты, наладят производство благородных металлов из отработанного ядерного топлива.
* * *
Комплекс РТ с 1 января 1991 года переведен на полную самоокупаемость, бюджетное финансирование отменено. Комплекс может работать только в непрерывном режиме, и затраты его практически не зависят от объема привозимого отработанного топлива. В то же время до 40% расходов комплекса РТ составляют затраты на энергоносители, цены на которые постоянно растут, соответственно растут цены и на переработку отработанного ядерного топлива.
Значительную долю в цене переработки этого топлива составляют расходы на обращение с радиоактивными отходами. Только в 1993 году затрачено на ликвидацию озера Карачай свыше миллиарда рублей. Относительно стабильное экономическое состояние химкомбината «Маяк» почти полностью определяется средствами, полученными за переработку зарубежного отработанного ядерного топлива (ОЯТ).
Многие российские атомные станции не оплачивают готовую продукцию. Без переработки зарубежного топлива комплекс РТ становится убыточным. Так, убытки без учета переработки зарубежного ОЯТ в 1993 году составили бы 9505 миллионов рублей, а в 1994 году около 4 миллиардов рублей.
Из этого следует вывод, что при отказе от приема зарубежного ОЯТ комплекс РТ надо либо закрывать, либо компенсировать убытки из государственного бюджета, Ясно, что закрыть его не представляется возможным, поскольку пришлось бы оставить без контроля сотни миллионов кюри, в накопленных в результате прошлой деятельности отходах.
Итак подчеркнем: оздоровление экологической обстановки вокруг предприятия и строго контролируемое обращение с радиоактивными отходами на современном уровне возможно только при отлаженной работе комплекса РТ.
Новоселов В. Н., Толстиков В. С.
Вот, смотрите, на карте И.Шишкова, августа 1935 года, – какая-то закорючка, хвостик, змейка… Нашли? Читайте надпись: «р. Селябка». А чуть выше – «бор Селябской». Нормально? Все по-русски? Да, по-древнерусски.
Уже не одно десятилетие хожу я вокруг этой Селябки, то постою близко, то отдалюсь, то уйду совсем, но возвращаюсь опять.
Что так? А то, что эта самая речка Селябка – Золушка нашего города. Золушка Селябка превратилась в миллионный Челябинск. Одно только плохо: происхождение ее не дается мне и никому.
Чтобы затеять разговор, надо сослаться на донесение А.И.Тевкелева В.Н. Татищеву, в котором полковник «покорно» доносит, что «сего сентября 2 дня на речке Миасе в урочище Челеби» «заложил город» (город!) и называет его – как? Челябинским. Точно так же, как называем «оный» мы.
Теперь такой вопрос: кто назвал речку Селябкой? Башкир или русский? Вроде башкир. Потому что в башкирском языке буква «Ч» выговаривается как «С». Это ясно. Но само-то слово «Селябка» – русское. Башкир назвал бы речку иначе, например, Селябелга. Может быть, он так и произнес, а русский, тот же Шишков, услышал по-своему – Селябка. Получается, что слово смешанное: корень «Селяб» – башкирский, а суффикс «к» и окончание «а» – русские. Они то ли уменьшительные, то ли умилительные. Значит, Селябка – топоним русско-башкирский.
Ладно. Дальше. Тевкелев в своем донесении речку Селябку не упоминает, но упоминает урочище Челеби. Это понятно. Он – татарин и урочище назвал по-татарски. И тут мы вплотную подошли к тому, что такое Челеби. Вынужден пересказать то, что известно, если не всем, о многим.
Очень далеко от нас, в Турции, Иране и вообще там, на Востоке, слово Челеби означает господин, хозяин и даже бог. Им, можно сказать, награждали людей, обладавших исключительными достоинствами. Одного из них я отыскал и выделил. Это турецкий путешественник и географ Эвлия Челеби, который в XVII веке объездил едва ли не весь тогдашний мира, а в 1666 году поднялся по Яику и написал о народе «хешдек», который можно принять за башкир. Да, этот человек – Челеби. У меня нет никакого права утверждать, что Эвлия добрался до нашего бора, и потому будто бы он назывался Челеби-Карагай, то есть сосновый. Ну, допустим, Эвлия был у нашего бора – и что? Долго оставаться здесь он не мог. А за одно короткое посещение оставить бору имя Челеби – вряд ли.
Может быть, Таймас Шаимов – Челеби, и тогда он – хозяин бора? Нет, Шаимов – тархан, но не Челеби.
Некоторые краеведы рискнули прибегнуть к башкирскому слову «силэбе» и перевести его как «впадина», «яма». Но это явная натяжка. «Челеби» назван бор, который находится на одной из высших точек города. Получается: яма – на горе?
Еще оно мнение: наш город расположен в яме. В былые времена его так и называли – Яма. Допустим. Но тогда причем тут Челеби? Яма – божественная?
Ясно одно: название нашего города происходит от слова «Челеби», но слово-то слишком высокое: бор и бог. Откуда оно тут?
Очень странно, что татарин Тевкелев в первом же донесении так смело «оный городок» назвал по-русски – Челябинск. Казалось бы, от Челеби до Челябинска – очень далеко.
Кстати, еще одно недоумение: деревня Челяба есть в Пермском крае и деревня Челяба есть в Иркутской области. Что это может значить?
Этот разговор может иметь продолжени.
Михаил Фонотов
