Теча изотопная…
На снимке – река Теча, у моста по дороге в Екатеринбург, где ее видят тысячи людей. Прежде это место называлось Надыров мост.
Из всех наших рек Теча – самая знаменитая. Ее знают во всем мире. Известность ее – атомная, ядерная, радиационная, нуклидная, изотопная, а если одним словом, печальная.
Да, Теча теперешняя – несчастная река. С ее берегов прогнали людей. Прогнали не всех, а тех, что оставили, Течей напугали. Так прежде стращали холерой, чумой, проказой, тифом, сибирской язвой. Реку объявили неприкасаемой. Посоветовали держаться от нее подальше.
Исток Течи – большое озеро Иртяш. Сразу же после Иртяша, через перешеек, река впадает в озеро Кызылташ, которым в свое время пользовались ядерные реакторы, врытые в его берега. В самые первые годы закрытое предприятие «Маяк» сливало в Течу свою «химию», начиненную изотопами. Не до осторожности было тогда. Сильно торопились.
В середине ХХ века, после большой войны, на планете Земля одна богатая страна уверила себя в том, что она заимела бомбу невиданной силы – всем бомбам бомба, не какая-то пороховая, а атомная. А вторая страна, догадавшаяся, кому та бомба предназначена, поставила на карту все, чтобы, кровь из носа, придумать и изготовить такое же изделие. В результате той планетарной схватки пострадала река Теча. Ее огородили колючей проволокой и объявили опасной, даже гибельной.
Погубила ли Теча кого-нибудь? Погубила. Достоверно: летом 1954 года от лейкоза умерла Нина Жернова, девушка восемнадцати лет, жительница бывшей деревни Метлино. Ее спасали, но не спасли. Слишком большая доза досталась ей. Были и другие смерти. Кто-то говорит, что их было много, кто-то уверяет: единицы.
А посмотришь – река как река. Молчаливая. Какая-то стеснительная. Чурается открытости, прячется в зарослях кустов и трав. Есть в ней какая-то грусть. И может показаться, что она преклонилась, пригнулась, как бы от сознания своей вины… А какая ее вина? Что в ней такого ядовитого, какая в ней грязь? Не увидеть, не унюхать, не пощупать. А есть что-то. Не тонны, не килограммы, не граммы, не молекулы даже и не атомы, а осколки атомов… Лучи и излучения. Кто бы знал…
А когда-то Теча была многолюдной рекой. Деревни на ее берегах стояли густо, одна к другой. В XVIII веке, еще до Челябы, ниже Калмацкого брода располагались русские деревни Уханова, Кокуй, Околотовка, Мельникова, Фролова, Парамонова, Томилова. А ниже Теченской слободы выстроились деревни Щербакова, Бакланова, Чугунная, Боровая, Лобанова и другие. Хватало место и для башкирских деревень, аулов, зимовок и стоянок.
Теперь на Тече, на 37 ее километрах от «Маяка» до Муслюмова, – ни одной деревни. А от Муслюмова до Бродокалмака, еще на 30 километрах, – ни одной деревни. И от Бродокалмака, еще на 36 километрах, – ни одной деревни.
Не повезло реке. Сделали ее пугалом. Не прославили, а ославили. Жаль ее.