В 2021 году село Миасское отметило 285-летнию годовщину со дня своего основания в 1736 году. По историческим меркам прошло ничтожно мало времени, - минуло четыре поколения с того момента, когда на берегу Миасса был зарыт в землю первый столб деревянных фортификационных сооружений. Тем не менее, никто сегодня не может сказать с определенной долей уверенности, - в каком месте современного райцентра были возведены оборонительные сооружения Миасской крепости для отражения набегов воинственных кочевников. На этот счет существует много версий и различных гипотез, которые в большей степени вносят путаницу, чем проливают свет на тайну веков. В данной статье я восстановлю историческую справедливость и на основании сохранившихся архивных документов с точностью до метра укажу границы первоначального военизированного поселения относительно удаленности от берега реки и пересечения территории бывшей крепости современными улицами райцентра.
Не только работа с письменными источниками помогла мне по крупицам восстановить утерянные летописные страницы нашей малой Родины. Присутствие при производстве земляных работ на территории бывшей Миасской крепости на протяжении последних 20-ти лет позволило мне подтвердить обоснованность моих рассуждений найденными предметами домашнего обихода 285-летней давности и поставить точку в затянувшемся споре краеведов относительно месторасположения исторического центра села. Анализ архивных документов начала 18 века позволил мне сделать вывод о том, что Миасская крепость имела вид четырехугольника, почти квадратного, с выдающимися по углам фасами (выступами) и была обнесена земляным валом. Размеры крепости как в длину, так и в ширину, составляли около 80 метров. (Если быть точным – 38 х 40 саженей. Сажень – 2 метра 16 см). Крепость имела две входные проезжие башни, - южную, со стороны реки и северную – со стороны Бродокалмакской крепости, к которой вела дорога – современная улица Спортивная. Таким образом, улица Спортивная является самой старой в селе Миасском.
Некоторые краеведы необоснованно смещают Миасскую крепость на квартал (100 метров) западнее и считают современную улицу Советская и современный каменный мост естественным продолжением старой дороги и аналогом первого деревянного моста. Мотивируют они это тем фактом, что именно в данном месте находился старый брод, так как наибольшая глубина реки здесь составляет не более 40 см, в то время как ниже улицы Спортивной глубина Миасса колеблется в пределах от 30 см до одного метра – что соответствует действительности. Но, тем не менее, согласно архивным документам первый деревянный мост Миасской крепости находился ниже по течению и соединял современные улицы Спортивная и Торговая.
Надзиратель лесов Федор Карцев, посланный Якову Павлуцкому для оказания помощи в постройке Миасской крепости сообщает о выборе места, подходящего для строительства: «Прибыл я с командою на Мияс 19 дня июля 1736 года, и того ж дни осматривал место где удобно строить, улуча б сено готовить. Которое того ж числа иссмотрели пониже немного дороги и прежней переправы, на ровном и удобном месте возле Мияса, где и покосы имеютца во близости, и сего июля 20 числа разметили место и готовили фашинник и с помощью Божиею заложили июля 21 числа…». Из данного донесения Ф.Карцева следует однозначный вывод о том, что Миасская крепость и мост были поставлены не на месте старого брода и прежней переправы, а смещены несколько ниже по течению, где было более ровное и удобное для строительства место. Любопытно, что в отдельных документах от 1740 года Миасская крепость называется Улутупская, по всей видимости, со слов башкир. Улу-Туп – так назывался брод, возле которого была построена крепость. В переводе на русский язык – Улутуп – длинный остров, так как у крепости выше по течению река Миасс разделялась на два рукава, образуя внутрипойменный остров, который сохранился до настоящего времени.
Большие разногласия у краеведов существуют относительно удаленности Миасской крепости от берега реки, русло которой не менялось на протяжении последних 285 лет. Выдающийся краевед Южного Урала И.В.Дегтярев из села Алабуга в статье от 1966 года «Как была построена Миасская крепость» на этот счет излагает свои мысли: «В каком же месте современного села Миасского находилась построенная в 1736 году сама крепость, ограниченная земляным валом и рвом и где проходила внешняя линия укрепления, то есть деревянный забор, известный по плану 1741 года? К сожалению, прямых данных для ответа на эти вопросы мы не имеем (я нашел такие архивные документы – В.Гирник) и можем строить на этот счет лишь те или иные предположения. На плане 1736 года видно, что собственно крепость располагалась перед мостом через реку Миасс, метрах в сорока от берега. Надо полагать, что современный мост через Миасс находится вблизи места первоначального моста, построенного в 1736 году. Следовательно, можно думать, что крепость находилась где-то вблизи современного моста, на левом берегу Миасса (может быть, в южной части бывшей площади, занятой в данное время садом, или в квартале между этой площадью и трактом)».
На самом деле, - если верить масштабам старинных карт, то южная стена Миасской крепости должна находиться в 40 метрах от реки Миасс и стоять в низине,- практически в заболоченной пойме, что полностью исключается здравым смыслом. На несоответствие карт 1736 года и ошибку картографов указывают сведения о Миасской крепости, изложенные в дневнике немецкого путешественника Иоганна Георга Гмелина, посетившего наш край в 1742 году. Описывая Миасскую крепость, он дает нам ценную подсказку: «С юга, примерно 100 сажен (200 метров) от реки имеется деревянная стена крепости, которая тянется около 300 сажен и имеет входные ворота и несколько башен над ними…»
Со слов И.Г.Гмелина выходит, что южная стена крепости располагалась параллельно современной улице Солнечная, что равняется 200–метровой удаленности от самого моста и русла реки. В таком случае, – как можно объяснить несоответствие действительности масштаба карт 1736 года? На мой взгляд, оба картографа в 1736 году неверно указали как расстояние крепости от реки, так и само извилистое русло Миасса, по причине пышной растительности, покрывающей в то время оба берега и мешавшей тщательному осмотру рельефа местности. К тому же в задачу картографов не входило доскональное изучение заросших кустарниками берегов. Поэтому русло Миасса на двух картах (исполненных с разницей в 10 дней – от 15 и 25 августа 1736 года) абсолютно не совпадает, обозначено приблизительно и весьма условно.
На карте «Плана Миасской крепости» от 25 августа 1736 года в исполнении «Кандуктера Телнова» Миасс вплотную подходит к обозначенной старичной террасе берега, хотя в реальности расстояние до русла реки составляет 120 метров. В данном случае я полагаю, что обозначение удаленности реки было сделано небрежно и «на глазок». Рассуждения отдельных краеведов о том, что Миасс 285 лет назад был более широким ошибочны. Строительство деревянного моста через реку Миасс было начало еще в мае специально посланной туда для этой цели воинской командой под руководством капитана Ранчковского и имела переправа протяженность согласно масштабу карты 17 сажен (34-35 метров), что соответствует современной ширине реки в данном месте. И.Г.Гмелин подтверждает это и пишет в своей книге, что «Река Миасс в районе крепости достигает ширины 10-15 сажен (20-30 метров). Его течение быстрое».
Еще раз доказать, что южная стена крепости была очерчена современной улицей Солнечная можно методом «от обратного», путем простых арифметических расчетов благодаря другому описанию Миасской крепости Ф.М. Стариковым в 1740 году: «На одной высоте северо-восточного фаса крепости в 20 саженях (40 метров) от него была построена деревянная церковь». Доподлинно зная из архивных источников о том, что церковь Ильи Пророка никогда не меняла своего месторасположения, мы путем сложения 40 метров (расстояние северной стены крепости от церкви) и 80 метров (длина непосредственно крепости) получаем искомые 120 метров и опять же выходим на улицу Солнечная как южную стену крепости.
Более того – подсказка Ф.М.Старикова имеет двойное значение. Помимо определения границ крепости относительно удаленности от реки, она помогает нам определить месторасположение деревянного оплота относительно современных улиц и указывает на улицу Спортивная, которая проходила строго посередине крепости. (Постройки внутри крепости группировались в две линии, оставляя посередине одну «улицу»). Расстояние в 20 саженей северо-восточного фаса от церкви в буквальном смысле слова привязывает улицу Спортивную к крепости. Все стало на свои места. Теперь месторасположение крепости при всем желании невозможно сдвинуть ни на метр – на юг или восток. Если по совету некоторых краеведов переместить крепость западнее на улицу Советская, то месторасположение церкви относительно крепости было бы смещено ровно на 90 градусов, то есть – не на север, а на северо-восток. И, соответственно, расстояние между северо-восточным фасом крепости и церковью составляло бы уже не указанные 20 сажен (40 метров), а минимум – 120 метров.
Признавая правоту моих рассуждений, основанных на подлинных источниках, некоторые исследователи старины дотошно и буквально по метрам сверяют расстояние от церкви Ильи Пророка до русла реки и при этом, якобы, выявляют мизерное несоответствие моим арифметическим расчетам, которое выражается либо в 10 или в 15 метрах. При этом они не берут во внимание тот факт, что в действительности Миасская крепость имела в длину и ширину расстояние более 80 метров за счет оборонительных фасов, которые выдавались по южным, западным, северным и восточным углам оплота, минимум на 7-9 метров. Фасы возводились по углам крепостей, выступая на несколько метров за внешнюю линию стен, позволяя при обороне от противника простреливать пространство вдоль них.
Месторасположение Миасской крепости и моста обозначено мною на современной карте села красным маркером.
На плане Миасской крепости от 25 августа 1736 года к востоку от укрепления показаны два квартала построек первопоселенцев. С напольной стороны кварталы окружают укрепления, соединяющиеся с укреплениями северо-восточного бастиона крепости. Постройки за крепостной стеной были только запроектированы и являлись отведенной территорией для поселения крестьян, записавшихся в крепость. Площадь планировавшегося поселения с трех сторон окружена палисадом в 50 саженей (100 метров), который был обнесен рогатками и валом. Палисад вокруг построек также планировался с угловым бастионом. В период с 20 по 25 августа 1736 года 28 человек (22 крестьянина и 6 казаков) изъявили желание с семьями поселиться в Миасской крепости. Спустя 4 года два квартала, заложенные в августе 1736 года, разрослись до 14 кварталов (8 – с восточной и 6 – с западной стороны). В 1742 году гарнизон Миасской крепости насчитывал 85 человек и 280 человек, записавшихся в казаки. Большая часть из этих 280 человек имели семьи.
Мы располагаем данными о том, как выглядела Миасская крепость благодаря статье А.Невзорова «Миасская станица в 1741 году» («Оренбургские епархиальные ведомости» за 1873 год, № 6). Уникальные сведения взяты А. Невзоровым с плана крепости, составленного в 1741 году прапорщиками геодезии Алябьевым и Куроедовым. В статье говорится, что «Крепость с магазинами была обнесена рогаткою с четырех сторон, сверх того, все население с трех сторон: с восточной, северной и западной было обнесено заплотом с четырьмя деревянными башнями, а за заплотом опять рогатками, обходившею и по южной стороне селения по берегу реки Мияса». Исходя из масштабов карты 1736 года можно сказать, что южная сторона деревянных построек первопоселенцев ограничивалась современной улицей Солнечная (как и сама крепость), с северной - церковью Ильи Пророка и с восточной – современной улицей Садовая. Со слов краеведа В.К. Егорова известно о том, что в 50-х годах прошлого века при проведении земляных работ в северо-восточной части сквера (у церкви) строителями в траншее были обнаружены остатки изгнивших деревянных построек, - возможно заплота или фундамента сторожевой башни. Следы деревянных сооружений также были обнаружены мною при производстве земляных работ в 2011 году на пересечении улиц Садовая и Солнечная, а в 2016 году на пересечении улиц Солнечная и Спортивная. При подводе жилищных коммуникаций к домам и поперечном разрезе улицы Солнечная (напротив торца 5 - этажного дома по ул. Спортивная) в трех местах в земляной траншее на глубине 3 метра 30 см прослеживались следы потревоженной земли (возможно, рва), окружавшего Миасскую крепость. При этом мне очень часто попадались кости животных, которые, вероятно, выбрасывались поселенцами в ров как в отхожую канаву, со временем потерявшую свое оборонительное предназначение. Следует отметить, что те типовые крепости, которые были построены в 1736 году уже через несколько лет перестали быть необходимыми. Земляная Еткульская крепость не показана на карте уже в 1744 году, Чебаркульская крепость была разобрана в 1747 году, а Челябинская крепость просуществовала приблизительно до 1755-1756 г.г.
Искатели. В поисках неизведанного.
Водяная мельница на Ильинской заимке у мыса Каменный Стульчик.
Историческими предшественниками мельниц являются зернотерки, которые состояли из двух камней – большого и малого. На большой камень насыпали зерно и затем растирали его передвижением малого камня по большому. На открытых мною поселениях древних южноуральцев я находил десятки отшлифованных от длительного употребления зернотерок, костяных мотыг, медных и бронзовых серпов. Это свидетельствует о том, что Красноармейский район испокон веков являлся сельскохозяйственным, а первые сельхозпредприятия на его территории сформировались в эпоху бронзового века – примерно 4500 лет назад. Только в начале новой эры люди стали повсеместно использовать для размельчения зерен силу воды и ветра.
С заселением в конце 17 века русскоязычным населением территории современного Красноармейского района возникла потребность в возведении водяных и ветряных мельниц. В 1744 году канцелярия Исетской провинции приняла важное решение «О строительстве мельниц и договорах о земле». На основании данного документа при мельницах появились жилища. О том, что канцелярский указ был незамедлительно принят к исполнению населением Миасской крепости, свидетельствует архивный документ, из которого следует, что уже в следующем 1745 году при половодье Миасса были снесены все только что построенные на берегах реки мельницы.
В середине 1760-х годов при Миасской крепости было пять мельниц-ветряков и одна водяная, которую построил на берегу реки Миасс Степан Пятков. Из архивных источников можно узнать со слов мукомола, что доход от мельницы приносил 10 рублей в год, из которых отчисления в казну в виде налога составляли один рубль (десятина). В списках первопоселенцев Миасской крепости за 1739-1740 годы упоминается имя главы семьи и отца мельника: Степан Михайлов сын Пятков 60 лет; у него сын Степан – 20 лет. По всей видимости, последний и построил мельницу спустя 25 лет. Во время пугачевского восстания была сожжена часть мельниц, стоявших на реке Миасс выше и ниже Челябинской крепости. Тогда отряды повстанцев добрались до крепости Калмацкий Брод (Бродокалмак). Некоторые мельницы впоследствии так и не были восстановлены. Из архивных источников известно, что в 1792 году мельница на реке Миасс (6 верст восточнее деревни Прохоровой по правой стороне на ключе) принадлежала отставному коллежскому секретарю Филиппу Портнягину (современная деревня Федоровка – примечание автора).
Водяная мельница – это гидротехническое сооружение, использующее поступающую на водяное колесо энергию воды, в отличие от ветряной мельницы, использующей энергию ветра. Водяные мельницы давали более качественный помол зерна, чем ветряные мельницы. Преимущество водяной мельницы также заключалось в том, что она работала круглый год и в любой мороз. Останавливалась мельница только на две недели весной на период ледохода. В 18 веке весь урожай зерновых на Руси перерабатывался в муку исключительно на водяных и ветряных мельницах. Одна мельница обеспечивала мукой 2-3 небольшие деревни (1000 человек). Расчеты с мельником за помол традиционно производились зерном – платили долю от одной десятой до одной трети с каждого мешка зерна, в зависимости от условий договора. Мельников на Руси побаивались, подозревая в связи с водяным, (если мельница ветряная – в сговоре с лешим), но уважали. Как и многие другие ремесла, мельничное дело передавалось по наследству от отца к сыну. Мастер плотин должен был по шуму речного потока определить режим работы водяного колеса, скорость вращения жерновов и уровень воды в реке.
Производительность мельниц зависела от размера жернова и скорости вращения. Жернова отливались размером от 50 до 120 сантиметров. На маловодных реках (как Миасс и Теча) ставился не большой бегун и вращался он в пределах 60 оборотов в минуту. Так постав мог размалывать от 16 до 64 килограммов в час. Рабочее помещение мельниц было двухэтажным. Наверху находился лоток для закладки зерна. Внизу – ларь для муки и ступы с пестами для дробления зерна на крупу. Рядом с ларем лежали совки для засыпки муки. На мельницах имелись водомеры, а в плотине специальные заслонки для регулирования напора воды.
На реках с крутыми берегами ставились мельницы с запрудами и подачей воды на колесо с верху (верхний бой). На широких реках, возле низких берегов, наоборот, строились мельницы с нижним боем и колесом, размещенным к воде не вертикально, а горизонтально. В таком случае мельница стояла в стороне, а вода подводилась к колесу по деревянному желобу. Вполне возможно, что такая мельница стояла в станице Миасской на берегу реки возле дома краеведа В.К. Егорова (улица Солнечная), поскольку там я замечал следы разрушенного строения в виде остатков добротного каменного фундамента. В старину, чтобы избежать самопроизвольного возгорания, возникающего от трения деревянных частей мельничного механизма, мельники их смазывали свиным салом. Куски сала висели на мельнице повсюду.
На Руси существовали мельницы разных форм собственности: мирские (принадлежали общине), казенные (государственные), монастырские, барские и частные. Водяные мельницы под силу было построить только крепкому домохозяину или нескольким крестьянам вскладчину. Поэтому водяные мельницы, как правило, были частными. Причем, в качестве мельника на них работал сам хозяин и его родственники. Очередь – постоянное скопление народа у мельницы – делало ее коммуникативным центром местности, а предприимчивый хозяин мельницы располагался близко к вершине деревенской иерархии. В то же время работа на мельнице таила реальную опасность. Сводки о несчастных случаях в губернских ведомостях регулярно отражают гибель мукомолов под водяными колесами или от ударов крыльев ветряной мельницы. На Урале в дореволюционное время по причине слабой освоенности территорий дороги часто шли через мельничную плотину. Пруд и плотина оживляли сельский пейзаж. Народные зодчие уделяли внимание внешнему облику этих хозяйственных сооружений, силуэт которых играл немалую роль в ансамбле поселений. Это выражалось в совершенстве пропорций, изяществе плотницких работ, в резьбе на столбах и балконах.
Высота падения (уклон от истока до устья) реки Миасс составляет 508 метров и реки Теча, соответственно, - 146 метров. Поэтому, вполне естественно, что люди использовали течение реки при возведении водяных мельниц. В 1908 году в Челябинском уезде работало 34 мельницы. Пшеничное мукомолие было сосредоточено по рекам Миасс и Исеть. Развитию мукомолия способствовал челябинский тарифный перелом, предусматривающий восьмикопеечную надбавку на пуд зерна, вывозимого отсюда в Европейскую Россию. Благодаря этой надбавке занятие мукомольным промыслом стало очень выгодным.
В дореволюционной России было около 250 тысяч ветряных мельниц. Их общая мощность составляла около одного миллиона лошадиных сил. С развитием в 19 веке паровых машин использование в первую очередь ветряных мельниц стало постепенно сокращаться, а затем и гидросиловые установки вытеснились паровыми двигателями. Последние водяные мельницы на реке Миасс в деревенских глубинках прекратили существование в середине прошлого века.
Вот как описывает житель села Русская Теча В.А. Игнатьев принцип работы водяной мельницы: «Река в этом месте разделялась на два рукава, образуя остров. На одном рукаве ее и была расположена мельница, а на другом рукаве устроена плотина для поднятия горизонта воды. Излишняя вода шла верху, образуя водопад. Вода падала примерно с высоты 3-4 метра, шириною в 6-7 сажен» (12-14 метров). В своих воспоминаниях краевед также упоминает об общественной мельнице на окраине деревни Баканова. Мельниками работали люди по найму, которые были обязаны производить помол муки бакановцам на льготных условиях. По всей видимости, по этой причине мельница прекратила свое существование из-за убыточности. В деревне Черепанова мельница принадлежала семейству кержаков (раскольников, староверов) Мизгиревых и была закрыта в 1930-х годах. В деревне Панова мельницу ликвидировали после того, как в половодье снесло плотину, а саму деревню перенесли в другое место, создав новый поселок – Усольцево.
В списке населенных мест Оренбургской губернии за 1901 год по Челябинскому уезду Миасского станичного юрту говорится о наличии в станице двух водяных мельницах при четырех поставах. Постава – это пара мельничных жерновов, нижний из которых лежит неподвижно, а верхний вращается на нем, размалывая зерно. Таким образом, мельница о четырех поставах – это мельница с 4 парами жерновов, приводящимися в движение силой воды при помощи водяных колес.
До революции 1917 года мельницы (водяные или ветряные) на территории современного Красноармейского района существовали в любом населенном пункте, за исключением небольших хуторов или заимок. Сегодня только старожилы могут указать их прежнее местонахождение. По данным статистической ведомости от 3 января 1874 года о деревне Пятково говорится, что «Никакие промыслы в селении не развиты, нет мельниц, заводов». Но уже в «Списке населенных мест Челябинского уезда» за 1916 год мельницы числятся в деревнях Пятково и Устьянцево. В прошлом году пятковские старожилы показали мне местонахождение мельницы на реке Миасс, которая была разрушена за ненадобностью в 1962 году. А старожилы села Устьянцево рассказали мне о существовании мельницы напротив Белой горы, с вершины которой можно заметить лежащие на мелководье реки массивные каменные жернова. В 1928-1932 годах в России в деревнях началась массовая коллективизация. Среди раскулаченных было много владельцев мельниц, мастеров своего дела. Из хозяйств выгребли почти все зерно, молоть стало нечего, и бесхозные мельницы повсеместно начали постепенно разрушаться.
Развалины строений Ильинской заимки Ильинской водяной мельницы.
Бывшее месторасположение водяных мельниц легко определить исходя из топографии местности. К примеру, на месте нахождения так называемого Огненного камня в Нижнепетропавловке я обратил внимание на то, что данная местность – единственная во всем селе, идеально соответствующая рельефным условиям возникновения водяной мельницы и сооружения плотины. Ниже по течению Течи русло реки расширяется и переходит в широкую пойменную низменность, исключающую техническую возможность для постройки дамбы или отвода воды. Мельница могла быть и ветряной, поскольку стояла на продуваемом со всех сторон возвышенном мысу. На береговой террасе сохранились следы каменной кладки от фундамента строений, возможно, самой мельницы и хозяйственных сооружений. Геолог С.В. Колисниченко высказал предположение о том, что поселенцы Нижнепетропавловки могли притащить каменную глыбу (Огненный камень) на берег реки с последующим измельчением кварцита для приготовления жерновов. После дробления кварцит помещали для крепости в бетон, из которого отливали жернова для мельницы.
Краевед О.Н. Бородулина из села Лобаново Катайского района Курганской области поделилась со мной архивной информацией о том, что в окрестностях Нижнепетропавловки до революции 1917 года стояла мельница, принадлежавшая купцу Чеснокову. В простонародье мельницу называли – Еремеевской, по отчеству хозяина. Мельница была расположена у высокой горы. Усадьба и мельница находились на низком берегу среди полей и были отгорожены от них пряслом. Здесь всегда стояло много телег с зерном для помола. Стая собак окружала подъезжавших к мельнице. С высокой горы был прорыт спуск к мельнице для подъезжавших телег со стороны тракта. У Петра Еремеевича Чеснокова была мечта поставить турбину на мельницу, и он осуществил задуманное незадолго перед тем, как его собственность национализировали в годы Советской власти. Чесноков в середине 20-х годов прошлого века настойчиво просил власти вернуть ему в собственность мельницу, но получил отказ и покончил с собой – застрелился. В своем завещании он просил односельчан поставить на его могиле турбину, и последняя просьба покойного была исполнена селянами. Восемь лет назад О.Н. Бородулина случайно повстречалась в Челябинской областной библиотеке со старушкой (Божий одуванчик), которая была родом из раскулаченной семьи Чесноковых, проживавших в Нижнепетропавловке. Дед ее был упомянутым мельником, а дом семьи Чесноковых стоял рядом с церковью по правую сторону от моста.
Бывшая Ильинская заимка находилась в трех километрах западнее села Миасского и выше по течению реки в живописной пойменной долине. Напротив, заимки на противоположном берегу Миасса возвышается 30–ти метровый скальный утес с отвесным северным склоном, известным как Миасское городище (Каменный Стульчик). Именно на этом мысу 3500 лет назад появились первые мукомолы данной местности. Такой вывод мною сделан на основании примитивной каменной зернотерки, которую я нашел 15 лет назад на поселении эпохи бронзового века (Отдана мною на хранение в археологические фонды ЮУрГУ)
Ильинская мельница представляла из себя деревянное двухэтажное здание. Измельченная мука по воспоминаниям старожилов шла по оцинкованным трубам со второго на первый этаж, где селяне подставляли мешки, взвешивали полученную муку и рассчитывались за предоставленную услугу по помолу зерна. В здании стоял шум от грохота сеялок - листов для разделения зерна на фракции. Отруби (отходы от помола) шли отдельно на корм курам и скоту. На мельнице имелось большое количество запасных жерновов, один из которых до сих пор лежит в траве у обочины дороги неподалеку от бывшей заимки. Дорога к мельнице шла в обход Каменного Лога. Зимой селяне предпочитали добираться к заимке по застывшей реке. После того как в середине 60-х годов мельница сгорела от пожара (взорвалась мучная пыль от брошенного по неосторожности окурка) заимка была заброшена. С тех пор жители окрестных деревень стали возить зерно для помола на электрическую мельницу в с. Бродокалмак. Когда я с В.К.Егоровым в 1977 году посетил Миасское Городище, противоположный берег уже полностью зарос кустарником и высокой травой, которые скрывали признаки бывшего поселения. В настоящее время на месте заимки можно увидеть только остатки фундаментов бывших строений, а сосновые насаждения в начале 70-х годов прошлого века превратили сегодня пологий берег в труднопроходимую чащобу. Тишину и покой труднодоступной местности в настоящее время нарушают разве что любители – рыболовы (глубина реки выше мельницы достигает трех метров) и одинокие кладоискатели с современными приборами для поиска благородного металла, которые в местах некогда бойкой торговли извлекают из земли многочисленные старинные монеты.
Доктор исторических наук А.Д.Таиров осматривает мельничный жернов в селе Попово.
По свидетельству старожила В.Ф. Стародубцева одна из последних водяных мельниц райцентра находилась на берегу южной протоки реки Миасс у западной оконечности острова Улутуп в районе бывшего молочного завода. В настоящее время данная протока полностью пересохла, но еще в 80-х годах прошлого века мне приходилось переходить ее по навесному деревянному мостику. Исходя из топографии местности данная территория станицы наиболее соответствовала возведению дамбы для отвода речного потока под водяную мельницу при минимальном вложении денежных средств и задействования трудоемкого физического труда.
Основным элементом перетирных мельниц является жернов. О находках тяжеловесных жерновов мне неоднократно рассказывали жители с. Бродокалмак (конец 19 – начало 20 века – 10 водяных мельниц) и с. Теренкуль (одна мельница, упоминание 1928 года). В архивных документах я обнаружил упоминание от 1923 года о мельнице в поселке Петровском (по всей видимости, - ветряная). В пойменной долине реки Миасс я также периодически замечаю огромные каменные круги, обозначающие бывшее местонахождение водяных мельниц. А лежащие у стены Митрофановской церкви в с. Попово жернова свидетельствуют о недавнем существовании на берегу живописного пруда ветряной мельницы, как феномена культурного ландшафта. Условная реконструкция ветряной мельницы располагается на базе отдыха «Уральская заимка» в селе Тирикуль (улица Береговая, 24). Это единственная копия миниатюрной мельницы, которую можно сегодня увидеть на территории Красноармейского района.
Искатели. В поисках неизведанного.
