От Парижа до Берлина по карте Челябинской области 

Достопримечательности  Челябинской  области;  происхождение  топонимов (названий)  географических  объектов

Клинок Уриньги

Много лет назад на месте Златоуста кочевье степняков-ордынцев жило. В лесах спасались люди от буранов, а потом и совсем осело кочевье в горах — аул образовался. Люди охотой занимались, гнали смолу и деготь. Только пастухи, как и прежде, с весны до осени глубокой уводили в степи скот...

Поначалу тоскливо было новоселам после жаркой степи, да еще в непогоду, когда хлестал дождь по горам, по верху кибиток и юрт. Наверное, тогда не раз вспоминали ордынцы покинутые ими ковыльные моря и дальние зарницы над степями.

Хозяином кочевья и несметных табунов скота был мурза Дженибек, потомок какого-то хана. И говорили, что скорей согнешь сосну, нежели волю его. Был он подобен рыси, нападающей на беззащитную косулю. Сам он собирал ясак с народа. И горе было тому, кто не мог заплатить ясак. Что хотел Дженибек, то и делал с подневольным человеком. Вот откуда брались богатства у мурзы.

Когда же не подчинялись ему люди и уходили дальше в степь, то страшно было, если их доставали цепкие руки Дженибека. Только пепел оставался от людских жилищ да кости белели на дорогах. Недаром матери плачущим детям говорили: «Будешь плакать — отдам Дженибеку». Стоном стонали люди от него.

Говорится, что не сразу приходит на землю весенняя пора и не в одну ночь расцветают цветы. Так не в одночасье задумали пастухи проучить Дженибека, а больше того думали они — кому под силу такое. Известно, все пастухи и охотники бесстрашны. Каждый из них мог угодить в птицу на лету, заарканить дикого коня, проскакать много-много дней без пищи и воды. Но только один человек мог выполнить задуманное пастухами. Этим человеком была девушка Уреньга — «живущая лицом к огню».

Уреньга кидала клинок так, что ни разу не промахнулась, была храбра, как смелый воин в бою, и не меньше ненавидела мурзу, чем пастухи. Ее мать погибла под плетями Дженибека.

Научил Уреньгу кидать без промаха клинок отец, перенявший такое умение в далекой стране, где снега не бывает. Попал он туда с табуном скота, проданным мурзой самому падишаху. Долго прожил отец Уреньги в той стране. И однажды на большой дороге ему удалось спасти от разбойников знакомого оружейника. Тот был рад своему спасению и подарил отцу Уреньги клинок, научив дальнего гостя, как им владеть.

Пришел отец Уреньги домой совсем больным. Жар пустыни иссушил его сердце. И, прожив немного больше года, слег. Хорошо, что за это время научил дочь кидать клинок и так, чтобы она никогда не промахнулась ни на охоте, ни в лесу. Ведь надо было чем-то жить и кормиться... Перед смертью отец отдал дочери клинок и дал наказ беречь его, как память.

Да, вот это был клинок! Пригнешь его конец к рукоятке, и клинок не ломается. Резал железо легко, словно хлеб, со звоном врезался в старую сосну, от времени не чернел.

Говорят, не часто загорались глаза у башкира при виде клинков и мечей. Какой джигит ездил в поход без клинка, лука и колчана за спиной? Но загорались глаза у многих джигитов, даже у стариков, при виде клинка Уреньги. Трудно было оторвать взгляд от такого дива. Насечка из серебра легкой дымкой мерцала на булате, который тысячами искр сверкал, когда его кидала Уреньга.

Знали пастухи, что Дженибек больше всего на свете боялся разжиреть, но от обжорства и безделья все-таки жирел, а потому часто ездил вершним на перевал.

Выйдет на гору, едва-едва отдышавшись, примется смотреть кругом — все владения его! Два джигита неразлучно следовали за ним. Боялся мурза, зная, что многим людям зло приносил, вот и сторожили его лучники, преданные воины. Но верили пастухи — не подведет их Уреньга: сделает все так, как надо. Пролетит ее клинок мимо самого уха Дженибека и не заденет, а ему урок на всю жизнь. Пусть помнит старая рысь, что клинок может угодить и в самое сердце.

Наступил такой день, когда Дженибек отправился на перевал. Не быстро бежал под ним конь. Давно перестал он скакать на резвых. Да и чаще у Дженибека ныли кости, а в непогоду будто шайтан тянул из него жилы.

Уреньга уже ждала, держа клинок наготове. А пастух Бикбулат у трех сосен за перевалом ждал Уреньгу. Слушал, как птицы пели да лес шумел над головой.

И вдруг пастух услыхал смертельный вой — то ли человека, то ли зверя. Из-за ветра трудно было разобрать. Не знал Бикбулат, что случилось с Уреньгой.

Когда она кинула клинок и он пролетел мимо уха Дженибека, тогда и раздался этот вой. В страхе Дженибек поворотил коня обратно, видать, испугавшись и клинка и воя. За мурзой последовали и джигиты. И так понесся Дженибек, что они едва поспевали за ним.

А Уреньга — бесстрашная Уреньга, готовая встретиться одна с медведем, — вдруг потеряла мужество и силу... Кого-то она убила. Но кого?

«Кого же я убила?» — думала девушка про себя.

Бикбулат же, услыхав крик, поскакал к Уреньге.

Рассказала Уреньга пастуху, что хорошо видела — не промахнулась. Клинок пролетел мимо уха Дженибека, и он в страхе поворотил обратно коня. Все видела Уреньга: и как мурза в страхе ускакал, и как джигиты за ним поворотили. Но кто ревел так смертельно — не ведала она.

И вот, выйдя на дорогу, они пошли в лес, где должен был лежать клинок, и тут увидали: на полянке беспомощно стоял на своих тоненьких ножках маленький лосенок. Он жалобно поглядел на Уреньгу и доверительно пошел к ней.

— Бежим, Уреньга! Бежим скорее. Дженибек пошлет погоню. И тогда откроется ему, кто кидал клинок. Скорей бежим! Клинок найдем потом.

Так говорил пастух. Но Уреньга словно застыла, поняв, в кого она попала: мать лосенка унесла ее клинок.

Не зря торопился Бикбулат. Ветром принеслась погоня. Ни Уреньга, ни Бикбулат не успели скрыться. Обоих тут же заковали в цепи, а на другой день сам Дженибек судил их.

— Шайтан сидит в этой девке! — грозно кричал старик. — Она посмела поднять руку на своего владыку, но слава аллаху, что он отвел ее клинок... — И повернувшись к Уреньге, мурза спросил ее:

— А теперь скажи, дочь шайтана, может, ты жалеешь, что подняла руку на своего владыку, на меня?

Не сразу ответила Уреньга. Она печально поглядела вокруг себя — на горы и леса, словно прощалась с ними навсегда. Чуяло ее сердце: не видать ей больше этого никогда. Жесток был мурза. Врагов не прощал, а просить пощады она не станет. И, гордо тряхнув головой, Уреньга ясно и твердо проговорила;

— Жалею об одном, что не промахнулась.

И, может, Уреньга сказала бы еще чего-нибудь, но в это время загремел цепями Бикбулат. Он был весь избит, в разорванной рубахе. Видать, откуда-то он сбежал, чтобы спасти Уреньгу. Но пять конников, верных псов Дженибека, схватили пастуха и тут же прикончили его.

Наутро Уреньга была ослеплена и слугами Дженибека отведена далеко в хребты. И, видать, так далеко ее увели, что потом люди, хоть им за это грозила смерть, как ни искали — не нашли. Только много-много лет спустя один охотник в горах наткнулся на скелет, весь обглоданный зверями, возле которого лежала девичья коса.

Так погибли Уреньга и Бикбулат. Всей душой они ненавидели Дженибека, а вот бороться с такими, как он, еще не научились.

Позднее Салават Юлаев в своих песнях славил и Уреньгу, и Бикбулата, и всех-всех, о ком люди предания и сказы сложили...

Озера | Топонимия | Пещеры | Легенды | Музеи | Краеведение | Фильмы | Фотогалерея | ООПТ | Гербы | Сказки

 

Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика Яндекс цитирования