Катюши в ночном городе
Уже в первые месяцы войны, когда превосходство противника угнетало и подавляло, беспощадные залпы «катюш», наводившие ужас на врага, были предвестниками неизбежной расплаты. Сбивая спесь с фашистов, «катюши» вселяли в наших бойцов гордость и восторг: и мы не лыком шиты. «Катюши» воевали не только снарядами, они поднимали боевой дух наших воинов.
В годы войны и много лет после нее «катюши» оставались под покровом тайны, которую мы сами берегли. Мы позволяли себе лишь удивляться: откуда они «вдруг» появились, «катюши» – оружие, которого никто не имел, кроме нас. Мы не знали, кто их создал, кто, где и как их выпускал. Мы не понимали, откуда в них такая мощь, такая неземная огненная сила.
Теперь, узнав, кто создавал «катюши», мир был еще раз удивлен.
Один из них – Семен Михайлович Тарасов. В годы войны он был главным конструктором завода имени Д. Колющенко.
Семен Михайлович родился в Верхнеуральске.
– В Челябинск приехал в брезентовых туфлях. Пошел бы в науку, приглашали, но меня смущала грамматика. Мой однокашник писал «фтулки». Этого боялся. А технику, признаться, схватывал быстро. На заводе я был, кажется, восьмым инженером.
Чему посвятил себя советский инженер Тарасов за два года до войны?
Он создавал новый плуг. Обыкновенный плуг, которым пашут землю. Конкретно: он придумал новый механизм подъема плуга с любой глубины пахоты за один оборот колеса.
Говорят, у «катюш» и космических ракет один исток. Это факт. Но есть у них еще одно начало: плуг, перекованный в меч.
Плуг был забыт сразу же, как началась война.
Краеведческий музей г. Челябинск– Уже в первой декаде я получил чертежи снаряда РС-132. А 9 августа Государственный Комитет Обороны обязал ряд заводов, в том числе и наш, освоить производство установок БМ-13.
– Семен Михайлович, кто выпускал «катюши»?
– Кто? Пока нам дали бронь, самые квалифицированные рабочие ушли на фронт. Мы приняли сотни подростков и женщин, которые и подойти к станку боялись. Несколько легче стало, когда поступили оборудование и люди из Херсона, Сум, Москвы. Но опять задача – где всё разместить?
– А знали ли вы, какое оружие вам доверено?
– Откровенно сказать, нет. «Катюшу» в готовом виде видели немногие. А на тех, кто видел, она не производила особого впечатления. Уж слишком проста. И в то же время необычна. Сначала и я недоумевал: как она стреляет? По одному наводить и выстреливать каждый из шестнадцати снарядов? Вроде долго. Только потом узнал, что пускающее устройство «катюши» – как арифмометр: крутишь ручку, и снаряды вылетают один за другим. Что ни секунда – два снаряда.
Не сразу узнали мы, какой ужас наводили «катюши» на врага.
– Но все-таки вы видели, как она стреляет?
– Нет, не видел. Приезжали к нам с фронта принимать «катюши»… Спросить бы – нельзя. И те молчат. Только иной большой палец покажет. Хорошая, дескать, штука, давайте побольше.
Такой был у меня случай. Прибыл с фронта брат двоюродный. Сели мы за стол, как положено, разговариваем про дела. Гляжу, брат вроде что-то по секрету хочет мне сказать. Как только жена отойдет от стола, он наклонится и шепчет: «Ты знаешь, что я на фронте видел!..» – «Что?» – «Мы занимали склон горы. С наблюдательного пункта далеко видно. Внизу, вдоль реки, немцы сосредоточились. Много их набралось, аж черно на снегу. И тут наши как пальнули, на том месте – сплошной огонь. Представляешь?» И он, оглянувшись, закончил: «Есть у нас орудие такое…»
Парк Победы
К тому времени я уже догадывался, как воюют наши «катюши». И тут понял, что брат говорил о них. Он, конечно, удивился бы, скажи я ему, что это самое «орудие» мы делаем на своем заводе. Но я промолчал тогда.
Так и рождались легенды о «катюшах». Будто они, как в сказке, появляются неизвестно откуда. А чудо было в другом – их в голоде и холоде выпускали подростки, вчерашние школьники, стоявшие у станков по две смены.
– Как было в те годы? Надо и всё! Помню, никак не могли мы сверлить отверстия диаметром 2,9 миллиметра. Сталь твердая, сверла летят, идет брак. Кто ни возьмись, не получается. И тут случился прием в обкоме партии. Отвечая на вопрос Н. С. Патоличева, как идут дела, колющенцы признались: беда, сверла слабоваты. И тогда Николай Семенович открывает сейф и достает несколько пачек сверл. Видимо, знал он про нашу беду.
Конечно, мы догадывались, какое важное дело нам поручено. Например, уже в декабре 1941 года в «Правде» в списках награжденных мы прочитали фамилии своих товарищей М. А. Калистратова, В. С. Шахматова, Н. М. Гончаренко, А. Н. Слесарева, В. И. Шелуходкова. Работники тыла в первые месяцы войны награждались не часто.
– Семен Михайлович, а что такое «катюша»? Как она устроена?
– Главное в ней, конечно, снаряд. Он реактивный. В камере двигателя – семь шашек пороха (длиной 55 и диаметром четыре сантиметра). Сгорая, порох создает в камере давление в 300 атмосфер, температура поднимается до трех тысяч градусов. Раскаленные газы, вырываясь через сопло, создают тягу. При сходе скорость снаряда 70 метров в секунду, а максимальная – 355. Ну, и головка, в ней – боевой заряд. Дальность полета – 8,5 километров. Так устроен снаряд РС-132.
– И сколько же всего «катюш» вы дали фронту?
– Свыше миллиона снарядов. А установок… Считайте, сорок пять штук в месяц.
– И город не знал об этом?
– Сборка «катюш» велась в одном месте. Это старый гараж на углу улиц Васенко и Труда. Оттуда все они и отправлялись – конечно же, скрытно. На этот счет было очень строго.
Боевая машина БМ-21(Комплекс «ГРАД») Сад Победы – И все-таки, Семен Михайлович, хочется представить «катюши» на улицах Челябинска. Давайте попробуем.
– Отгружали их всегда ночью. Установка обязательно укрывалась брезентом – тогда говорили «капотом». Колонна выезжала
из ворот на улицу Васенко…
– И на станцию?
– Да.
– Семен Михайлович, а само слово «катюша» когда вы узнали?
– Я знал несколько названий. Офицеры говорили «гвардейские минометы». Солдаты по-всякому их прозвали: гитара, секретка, адская мясорубка и даже Раиса Семеновна с гитарой. А осталось одно название – «катюша». Кстати, мы на заводе направляющие называли спарками, а снаряды – ровсами.